Джек не знал, какие чувства ему надлежит испытывать. Он видел немало смертей. Он знал, что они значат. Но смерть этих двоих не тронула его сердца, не тронула совсем, и теперь это беспокоило его.
— Ты спросил меня, как делается история, Джек, — проговорил Али, — ты только что видел это.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Можешь не говорить нам, — произнёс Головко. Люди, начавшие войну или пытавшиеся её начать, подумал Райан, казнены на рыночной площади подобно самым обычным преступникам. Неплохой прецедент.
— Может быть, ты прав, может быть, теперь люди прежде не раз подумают. — Это идея, время которой теперь наступило.
— Во всех наших странах, — сказал Али, — меч является символом правосудия… Может быть, это анахронизм, оставшийся с тех времён, когда мужчины вели себя как мужчины. Но и сейчас меч может пригодиться.
— Вне всякого сомнения, он был точен сегодня, — заметил Головко.
— Итак, Джек, ты действительно ушёл с государственной службы? — спросил Али после короткого молчания.
Райан, как и все остальные, отвернулся от места казни.
— Да, Ваше Высочество.
— Значит, эта глупая этика больше неприменима к тебе. Отлично.
Али повернулся. Офицер войск специального назначения как по мановению волшебной палочки появился рядом с ним. Он приветствовал принца Али с такой чёткостью, что ему позавидовал бы Киплинг. И тут появился меч. Его ножны были из чеканного золота, усыпанные драгоценными камнями. Рукоять — из золота, инкрустированная слоновой костью. Было видно, что местами она износилась, сжимаемая сильными ладонями. Без сомнения, это было оружие короля.
— Ему триста лет, — произнёс Али, поворачиваясь к Райану. — Его носили мои предки во времена войны и мира. У него есть даже имя: по-английски самый близкий эквивалент — «вечерний ветерок». По-арабски это значит, разумеется, нечто большее. Мы хотим, чтобы вы, доктор Райан, приняли этот дар как память о тех, кто погиб, и тех, кто остался жив благодаря вам. Он убил многих. Его Королевское Величество решил, что этот меч убил уже достаточно.
Райан принял меч из рук принца. Золотые ножны тоже были изношены и поцарапаны веками песчаных бурь и битв, однако Райан увидел своё отражение, оно даже не было слишком искажено. Он вытащил меч из ножен. Лезвие сверкало как зеркало, все ещё струясь узорами, оставленными дамасским кузнецом, выковавшим сталь в эту ужасную и верную форму. Как странно, подумал Райан, улыбаясь и даже не замечая этого, что столь прекрасная вещь может служить такому страшному назначению. Какая ирония. И всё-таки…
Он сохранит этот меч, повесит его на видном месте и будет время от времени поглядывать на него, чтобы напомнить себе, что сделали этот меч и он сам. И может быть…
— Убил уже достаточно? — Джек сунул меч в ножны и опустил его вдоль бедра. — Да, Ваше Высочество. Полагаю, это относится к каждому из нас.
Послесловие
Теперь, когда повествование закончено, следует кое-что объяснить. Весь материал, который относится к технологии и производству ядерного оружия, приведённый в этом романе, можно почерпнуть в любой из многих десятков книг, По соображениям, которые, я надеюсь, будут понятны читателю, отдельные технологические детали изменены и правдоподобие принесено в жертву неясности. Я сделал это, чтобы успокоить собственную совесть, а не потому, что рассчитывал, будто это может иметь какое-то значение.
Манхэттенский проект второй мировой войны по-прежнему остаётся плодом непревзойдённого собрания научных талантов, имевшего место в истории человечества. С тех пор не было ничего равного ему и, наверно, вряд ли будет. Невероятно дорогой проект открыл перед учёными новые горизонты, и его результатом стали многочисленные дополнительные открытия. Современная компьютерная технология, например, в основном возникла на базе исследований, связанных с производством и разработкой ядерного оружия, а первые гигантские универсальные компьютеры использовались главным образом для проектирования атомных бомб.
Сначала я был изумлён, потом потрясён, когда мои исследования показали, насколько просто осуществить подобный проект сегодня. Общеизвестно, что атомные секреты являются далеко не такими закрытыми, как нам хотелось бы, но на самом деле положение куда хуже, чем это представляется даже хорошо информированным людям. Если в сороковые годы для этого требовались миллиарды долларов, то сейчас все обходится несравнимо дешевле. Современный персональный компьютер куда мощнее и надёжнее первого «Эниака», а «гидрокоды», позволяющие компьютеру испытать и подтвердить правильность проекта ядерной бомбы, могут быть легко воспроизведены. Сложнейшие станки, требующиеся для производства деталей ядерного оружия, легко заказать, и вам их доставят. Когда я запросил спецификации тех самых станков, которые применяются на заводе в Ок-Ридж и на других заводах, они прибыли ко мне по почте уже на другой день. Некоторые исключительно сложные детали, требующиеся для производства ядерных бомб, можно найти теперь в динамиках стереосистем. Короче говоря, достаточно богатый человек в состоянии в течение пяти или десяти лет изготовить многоступенчатое термоядерное устройство. Наука — достояние общества, и в ней не много секретов.
Доставка такого устройства к цели исключительно проста. Я основываю это заявление на «продолжительных и откровенных беседах» с различными полицейскими департаментами и службами безопасности, но требуется совсем мало времени, чтобы на мой вопрос получить ответ: «Вы что, издеваетесь?». Я слышал эту фразу не раз. Можно предположить, что не существует стран, которые могли бы обеспечить безопасность своих границ против подобных акций.
В этом и заключается проблема. Итак, каково её решение? Для начала необходим международный контроль над торговлей и перевозкой расщепляемых материалов, а также над обменом технологиями изготовления ядерных бомб. По крайней мере такой контроль должен стать чем-то более серьёзным, чем те смехотворные меры, которые принимаются сейчас. Секрет изготовления ядерного оружия не может быть забыт, и, по моему мнению, ядерная энергия является безопасной и экологически чистой альтернативой органическому топливу. Однако любой инструмент следует использовать осторожно, а атомная энергия в состоянии повлечь за собой слишком ужасные последствия, чтобы на них можно было не обращать внимания.
Перегрин-Клифф, февраль 1991 года